ПоделитьсяПоследний месяц получаю заметно участившиеся звонки работников разных СМИ, где этот вопрос фигурирует непременно. Если не в начале, то – в конце разговора и независимо от его темы. Понимаю, что удовлетворяют они не столько интерес читателей (слушателей), сколько свой собственный.
В принципе, приверженный радикально-рыночной парадигме австрийской школы (Мизес, Хайек и их последователи) экономист отвечать на него не должен. Для этого направления экономической мысли (в отличие от захвативших экономический мэйнстрим математиков) информация о будущем в данный момент не существует. Она создается только в самом процессе будущей предпринимательской активности (понимаемой широко, как действия самых разных людей, а не только бизнесменов), которой, понятное дело, нет в настоящем.
Однако вот что любопытно. Мизес и Хайек предсказали: а) Великую депрессию; б) крах социализма; в) кризис государства благосостояния с его раздутыми налогами и социальной сферой. Вооруженные математическими моделями их оппоненты-современники ничего этого не предвидели. Факт же несостоятельности западной версии социальной утопии стал доходить до них только тогда, когда медведь наступил на ногу (и то далеко не до всех). Дело в том, что австрийская школа допускала то, что на английском было названо как pattern prediction (мы переводим это словосочетание как качественный прогноз).
Качественный, во-первых, не количественный, а, во-вторых, строящийся на общем понимании тех свойств, которые уже присутствуют в данный момент в системе как целостности и влияют на ее перспективы. Так вот, возвращаясь к рублю. Невозможно сказать, сколько он будет стоить в конце года. Согласно проведенному РБК в конце сентября опросу банковских аналитиков, разброс предсказаний был от 36 руб/$ («ВТБ Капитал») до 41 руб/$ (Barclays bank). Как видим, самый пессимистический вариант стал реальностью уже сегодня (не прошло и месяца).
Вывод отсюда следующий: аналитики плохо представляют картину не в частностях (тут не берусь с ними соперничать), а в целом. Серьезный разговор о судьбах рубля (особенно сейчас) заставляет отбросить детали, которые имели бы большое значение в иной политико-экономической среде (скажем, год назад).
На переломе
Рубль стал бесчувственным. По инерции еще некоторые заявляют, что вот грядут дни налоговых выплат, и предприятиям, зарабатывающим инвалюту, понадобятся рубли. А следовательно, такого-то и такого-то числа стоит ждать «отскока»: рубль подорожает. Проехали! Не работает.
Далее. Обращает на себя внимание возобновление Центробанком РФ валютных интервенций. За 11 месяцев его международные резервы в иностранной валюте сдулись с $466 млрд (на 01.11.2013) до $396 (на 01.10.2014). Обычно публикуют иные цифры, но имеют значение не все резервы, а именно та их часть, что находится в инвалюте. Только ее можно использовать на поддержку курса. Так вот, за половину октября на эту цель было потрачено около $7 млрд (за весь октябрь, естественно, будет больше). И каков результат?
Центробанк объявляет о проведении с 27.10 валютных РЕПО (особый вид краткосрочного кредитования с помощью продажи и выкупа ценных бумаг) для страдающих от санкций банков. Возможно, слегка валютный голод нашей банковской системы эта мера и утолит (надо расплачиваться по зарубежным кредитам), но предотвратит ли она продолжение падения курса рубля? До этого Минфин выразил готовность проводить валютно-депозитные аукционы (размещать инвалюту на счетах банков на короткий период). И все тот же вопрос.
С другой стороны, переговоры по Украине в Милане, очевидно, провалились. Санкции остаются, следовательно, валютный голод тоже. Выплаты же по внешним долгам банков и госкорпораций в декабре достигают пика. Перезанять не у кого (кроме как у ЦБ и Минфина). Китайские банки явно не стремятся занять место европейских и американских. Агентство Moody’s понижает кредитный рейтинг России. Нефть хоть поднялась чуть выше достигнутой на днях минимальной отметки, все равно остается ниже $90, а федеральный бюджет рассчитан из $100.
Поэтому скоро СМИ не будут кричать об очередном рекорде (точнее, антирекорде) рубля, – тенденция к обновлению максимумов может в оставшийся до Нового года период стать обыденностью. Не исключены «отскоки», но, как говорится, «тенденция, однако». С ней не поспоришь.
И в этом случае от копания в мелочах надо переходить к принципиальным вещам. Объявленный в 1992 г. НЭП (некоторые горбачевские послабления – не в счет) политически исчерпал себя. Кремль стоит сейчас перед той же дилеммой, что и Сталин на исходе 1920-х гг. Сохранение рынка и открытости экономики (включая свободную внутреннюю конвертируемость рубля) означает невозможность решительного перераспределения ресурсов в пользу того, что ныне получило название реиндустриализации, а, по существу, очередной милитаризации (см. проект бюджета с колоссальным ростом расходов на военные нужды). Если бы не дешевеющая нефть и финансовые санкции, то еще кое-как можно было бы сочетать ее цели с вольным обращением гражданского сектора с инвалютой. А так – никак!
Инвалюта становится столь редким ресурсом, что все сильнее ощущается необходимость административного контроля за ней. Объявленный еще в самом начале года первым замом председателя Банка России К.Юдаевой отказ от валютных интервенций с 2015 г. (коли такой состоится) выявит это со всей очевидностью. Ну не сможет Кремль допустить, чтобы, с одной стороны, скажем, «Оборонэкспорт», а с другой, – мясокомбинат или даже просто туристы приобретали валюту практически по одним и тем же ценам. И конкурировали за нее. Нужно сгребать ее скудеющий приток в одну кучу и делить целевым образом.
К этому толкает еще одно обстоятельство, которое почти не замечают. А оно едва ли не решающее. Без дальнейшей изоляции, проведения курса на экономическую автаркию, Кремль обречен на поражение в своем политическом противостоянии Западу. Стоит усилить финансовые санкции (а британский премьер уже прямо намекал на это в Милане), как экономика страны окажется совсем на мели. И что тогда? Сдать Новороссию? Но за ней тут же маячит Крым.
А раз политического пути назад нет, то надо двигаться вперед и играть на опережение. Отрезать себя от пуповины свободной международной торговли и капитальных операций заранее, не дожидаясь очередного витка западного давления. Но при этом (в ряду многих других рестриктивных мер) валютный рынок в современном виде существовать перестает. Команда правительственных либералов в результате какого-либо экономического шока (допустим, обвала курса после отказа ЦБ РФ от интервенций) покидает властные коридоры, и они наполняются «глазьевцами», давно мечтающими вместе со своим лидером о радикальной смене курса.
И все-таки: а что с рублем?
Лучше, конечно, спросить об этом Сергея Глазьева. Однако его точка зрения настолько широко распропагандирована СМИ (полагаю, отнюдь не случайно), что не составит никакого труда расписать примерную картину будущего. Ограничимся тем, что интересует более-менее состоятельного обывателя.
В один прекрасный (а, скорее, не очень прекрасный) день еще какие-нибудь представители старой команды в ответ на очередной глазьевский опус заявят по всем каналам, что ничего такого не будет. А через несколько дней вдруг «такое» сбывается.
Для начала вводится либо система административно дифференцированных курсов, более всего невыгодная физическим лицам, либо квоты на обмен (допустим, не более $1000 в месяц). Впрочем, обе эти меры вполне могут и дополнять друг друга.
Затем ограничивается вывоз валюты. Зачем нашему человеку каждый раз позволять беспрепятственно до $10000 с собой тащить? Хватит, например, все той же тысячи. Одновременно значительно ужесточаются лимиты по переводу денег со счета в отечественном на свой же счет в зарубежном банке. Переводы в пользу третьих лиц запрещаются.
Со временем и этого покажется мало. Валюта физическим лицам начнет выдаваться только в случае «обоснованной» необходимости. А валютные вклады окажутся принудительно конвертированы в рублевые по «глазьевскому курсу». Банки, таким образом, закроют все валютные счета физических лиц (за исключением тех, кому особо доверяет Родина).
Владение же зарубежным счетом будет объявлено незаконным. Потребуется под угрозой уголовного наказания закрыть до такой-то даты все тамошние вклады, а валюту вернуть в Россию. Эта мера одновременно вынудит продать и тамошнее жилье тех, кто его имеет, ибо содержать таковое без счета в зарубежном банке невозможно.
Продай, а вырученную валюту – отдай! Мы тебе «глазьевки» взамен.
В итоге вопрос: «что делать с рублем?», оборачивается вопросом: «что делать с самим собой»? У кого есть деньги и возможность удрать, лучше подготовиться к описанной выше последовательности событий как вероятному сценарию, а не уповать на неизменность существующих правил игры. Ведь как записано в потешной конституции РФ политолога Владимира Пастухова, «собственность есть кража у государства», а «закон в России применяется индивидуально в качестве меры наказания». Впрочем, настолько уж потешной?
Андрей Заостровцев
