Угрозы и пранки. В суде по делу Соколова рассказали, что привело к психическому истощению историка

Телефон и ноутбук Соколова и Ещенко хранят следы того, что сам подсудимый называет травлей со стороны его оппонента Евгения Понасенкова. Экс-доценту угрожали, писали для него тексты извинений и пытались обмануть.

Исходя из зачитанных на заседании 5 октября сообщений, большая их часть приходила в 2018 году. Одно из них приходило несколько раз — в тексте Соколову предлагалось записать ролик продолжительностью не менее пяти минут, в котором он должен признать, что цитировал две авторские концепции его научного оппонента Евгения Понасенкова, иначе в Сеть отправятся «шесть листов подробных документов» про некое «воровство в арт-музее» и «жену-малолетку». Соколов, по замыслу автора сообщения, должен был сказать, что его «подбили подлые люди на подлый поступок». В случае, если такой ролик будет опубликован, его «тайна гарантируется».

«Угрозы сыпались со всех сторон, это был поток, в том числе в адрес Анастасии», — высказался в суде Соколов.

Также было описано сообщение, в котором Соколову прислали фото публикации в газете «МК в Питере». Речь в тексте шла о заявлении экс-возлюбленной Соколова Екатерины Пржигодзкой, в котором она описала, как историк ее избил. Материал в газете вышел 30 мая 2018 года, фото историку прислали за неделю до его выхода.

Также на телефон Соколова пришло сообщение с незнакомого ему номера, в котором автор представлялся адвокатом Торгашевым, просил срочно перезвонить, так как «привели ту Екатерину» и защитнику надо понять, «что говорить в прениях». Александр Торгашев, который помогал Соколову в делах против Понасенкова и защищает его по делу об убийстве, на заседании 5 октября отметил, что такое сообщение историку не отправлял.

Соколов прокомментировал зачитанное в контексте того, что пранкеры ему звонили регулярно, представляясь то полицией, то журналистами, а на самом деле это все «банда Понасенкова».

«Ждите сюрпризов, не выходите из дома», «Отымеют не тебя, а твои останки, Нева уже холодная», «У тебя есть 36 часов, пупсик, чтобы найти мини-камеру... игра началась, готовься в телезвезды, нашему Женечке понравится», — в разное время и с разных номеров писали Соколову.

Доставалось и Ещенко. Исходя из ее сообщений в соцсетях, в определенный момент ее переписку «взломали понасенковцы». Девушка писала собеседнику, что полученная с ее страницы информация «не должна попасть ни в одну группу вк истфак». На рабочем столе ее компьютера также были файлы, которые можно назвать дневником. Там она писала о своем желании: «...чтобы Катя Платонова и Понасенков исчезли из нашей жизни с сиром».

На том же заседании были зачитаны выводы психиатров и психологов из Центра Сербского, которые признали Соколова в момент убийства вменяемым и действующим вне состоянии аффекта. Специалисты пришли к выводу, что убийство для историка было внезапным, а на протяжении долгого времени он находился в психотравмирующем состоянии — из-за Понасенкова и отношения Ещенко к его детям. В одной из тех же «дневниковых» записей Анастасия писала, что не хочет «чужих детей и женщин».

Понасенков обвинял Соколова в плагиате, тот подавал иски о защите чести и достоинства. Ещенко была убита и расчленена в начале ноября 2019 года. На последнем заседании в суд пригласили Пржигодзкую. Екатерина подробно рассказала историю ее взаимоотношений с Соколовым, он успел обвинить ее в измене и обмане.