ПоделитьсяОлигарх Евтушенков оказался вдруг под домашним арестом. Историй подобного масштаба у нас не было со времен знаменитой посадки олигарха Ходорковского, а потому сразу же появилось множество комментариев, сравнивающих эти два дела. По форме они, может быть, и похожи, однако по сути чрезвычайно сильно различаются. Я бы сравнил дело Евтушенкова, скорее, с делом Сердюкова. Как то, так и другое определяются проблемами нынешней стагнирующей России – страны, почти забывшей уже об эпохе путинского процветания.
Ходорковский не был для Кремля своим человеком, человеком из команды. Считается, что Ходорковский в 2003 г. лично обидел Путина, намекнув на коррупцию в его окружении. Кроме того, он вел персональную работу с парламентариями, желая иметь «правильные законы» для бизнеса, которые с точки зрения государственной власти могли казаться «неправильными». Наконец, посадка Ходорковского, с точки зрения Кремля, должна была стимулировать ответственное отношение деловых кругов как к официально существующим налогам, так и к неофициально практикуемым поборам.
Ничто из этого ряда не относится к делу Евтушенкова. Он абсолютно лоялен нынешней власти, политическими интригами не занимается и отдает государству все положенное. При этом, правда, как всякий олигарх, стремится поставить под свой контроль значительный объем ресурсов, действуя по принципу "вы (власть) не мешаете нам богатеть, мы не мешаем вам управлять и, соответственно, тоже богатеть". Расширением масштабов поглощаемых ресурсов, по понятным причинам, занимаются как олигархи из деловой сферы («строители»), так и олигархи, находящиеся на госслужбе («пилители»). И в этом как раз состоит причина проблем, возникающих у людей вроде Сердюкова и Евтушенкова.
В те благословенные времена, когда российская экономика быстро росла на волне роста нефтяных цен, аппетиты лояльных власти людей легко удовлетворялись. Богатств хватало на всех. Высокопоставленные чиновники могли реализовывать масштабные проекты по перекачиванию государственных средств, а лидеры деловых кругов захватывали при покровительстве государства все, что плохо лежит у людей, не относящихся к числу лидеров.
Однако сегодня экономика и бюджет расти перестали. Поэтому олигархи всех мастей начали играть в игру с нулевой суммой. Все то, что присвоит себе один, надо будет отнимать у другого. Или, точнее, отнимать будут, естественно, у народа, но отнятого на всех приближенных к кормушкам уже не хватит. Идет естественный отбор тех, кто и в нынешней трудной ситуации сможет реализовывать программы за счет государственных средств, а также расширять масштабы бизнеса путем дружественных и недружественных поглощений.
Аппетиты Сердюкова в плане наращивания военного бюджета были совершенно неумеренными. Если бы он их реализовывал, Владимир Якунин сегодня не мог бы претендовать на строительство высокоскоростных магистралей с помощью фонда национального благосостояния, а Игорь Сечин – на бюджетную поддержку, необходимую "Роснефти" в связи с санкциями. "Газпром" подвергся бы дополнительному налогообложению. Не на что было бы осваивать Крым, да и другим регионам пришлось бы поджаться.
Сердюков брал ресурсов себе не по чину, пользуясь особой благосклонностью Медведева, который тогда находился на президентском посту. Владимир Евтушенков, похоже, с точки зрения влиятельных политических игроков России, претендующих на ресурсы разного рода, тоже берет себе не по чину. Во всяком случае, так была интерпретирована история с приобретением евтушенковской АФК «Система» башкирских нефтяных ресурсов, находившихся в свое время под контролем отца и сына Рахимовых. Расставаясь с властью, Муртаза Рахимов должен был расстаться, естественно, и с нефтью.
По какой причине клан Рахимовых решил уступить контроль именно Евтушенкову, ныне не так уж важно. Не так уж важно и то, были ли в этой связи выплачены большие откаты. Принципиально другое: Евтушенков оказался недостаточно силен, в аппаратном смысле, для того, чтобы удержать полученное. А еще важнее то, что с настоящего момента он уже не сможет ни на что всерьез претендовать, даже если через некоторое время выйдет на свободу из-под домашнего ареста. Так же как не могут уже ни на что претендовать ни Анатолий Сердюков, ни Владислав Сурков, намеревавшийся в свое время закачать большой объем ресурсов в нашумевший проект «Сколково».
В последние годы в нашей стране происходит то, что можно назвать монополизацией распила. Это принципиально новое явление, которое характерно для упадочной экономики, существующей в условиях твердой власти, не желающей поступаться своими прерогативами. В итоге все меньше бойцов остается на самом верху. Все жестче между ними разборки, осуществляемые с помощью Следственного комитета. За Сердюковым, Сурковым, Евтушенковым вскоре наверняка последует еще кто-то. Не важно, будет ли он представителем бизнеса или государственным олигархом. Важно то, что его постараются отсечь таким образом от участия в разного рода распилах.
И вот здесь возникает самый главный вопрос. В условиях нехватки экономических ресурсов политическая система начинает пожирать сама себя. Пожирать тех людей, которые были бойцами, сражавшимися тем или иным образом за ее существование, были исправными финансистами, готовыми выделить миллионы и миллиарды на реализацию политических проектов, инициируемых Кремлем. Смогут ли те, кто монополизирует распил, справиться своим узким кругом с множеством нарастающих проблем? Смогут ли они обеспечить исправное функционирование пропагандистской и репрессивной машин? Смогут ли они удержать экономику хотя бы в состоянии нулевого роста, или лавина бегущего из России капитала разрушит вскоре то, что пока еще сравнительно исправно функционирует?
В нынешней атмосфере депрессивно-патриотического эмоционального подъема наша страна может находиться еще довольно долго. Но если этот подъем перейдет в депрессивно-рецессивный экономический спад, украинские события могут нам показаться цветочками на фоне вызревающих российских ягодок.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
